Москва и Вашингтон всегда выбирают место переговоров, исходя из готовности к компромиссу. Может ли прошлое показать, чем закончится встреча Трампа и Путина на Аляске? Отвечает историк Алексей Уваров
В пятницу, 15 августа 2025 года, Владимир Путин и Дональд Трамп встретятся в городе Анкоридж на Аляске — регионе, который исторически и географически считается мостом между Россией и США. Американский президент обещает, что сможет за первые минуты разговора понять, удастся ли сторонам договориться о завершении российского вторжения в Украину. Исторически так сложилось, что Москва и Вашингтон тщательно подбирают место для переговоров. По просьбе «Медузы» историк Алексей Уваров объясняет, почему любой символизм неслучаен, а встреча на Аляске — уже важный политический сигнал Кремлю.
Аудиоверсию этого текста слушайте на «Радио Медуза»
Место переговоров (особенно тех, в которых участвует Россия) всегда символично
В истории международных отношений принято считать, что правители с древнейших времен предпочитали личные встречи, чтобы уладить и разрешить сложные вопросы с глазу на глаз. Классический пример — встреча английского короля Генриха VIII и французского короля Франциска I в 1520 году. К тому моменту их страны периодически вступали в войны на протяжении нескольких веков, а установление долгосрочного мира и сотрудничества было в интересах обоих государств.
Для переговоров стороны выбрали пограничную полосу между английским городом Кале и французским городом Гин. На местности даже выровняли холмы, чтобы оба правителя находились на одном уровне. Встреча превратилась в огромный праздник: там установили сотни шатров, провели турниры с пышными пирами и винными фонтанами. Роскошь этих переговоров дорого обошлась бюджету обоих государств. В историю они вошли как «Поле золотой парчи» — из-за золотого шитья тканей, которые покрывали установленные там шатры. Короли остались довольны друг другом. Правда, большую часть времени они отвели состязаниям на турнире и стрельбе из лука — и так и не решили принципиальные проблемы, которые приводили Францию и Англию к регулярным вооруженным столкновениям.
Другие масштабные — и очень показательные переговоры — пришлись на эпоху Наполеоновских войн. В 1807 году Россия и Пруссия совместно воевали против Франции. Сначала Наполеон разгромил прусскую армию, а затем нанес серьезное поражение и русским войскам на территории Пруссии. Тогда Александр I отправил своего представителя к Наполеону для переговоров.
Наполеон и французская армия стояли в Тильзите, на прусском берегу Немана. А русская армия — на противоположном берегу. В это время прусский король Фридрих Вильгельм III нервно ездил вдоль реки, ожидая своей участи.
13 июня 1807-го императоры встретились в крытом павильоне на плоту, который установили прямо посередине реки, чтобы подчеркнуть равенство сторон. Изначально оба императора должны были подплыть к плоту одновременно, но Наполеон прибыл чуть раньше, чтобы первым подать руку Александру I. Переговоры длились несколько дней — и завершились Тильзитским миром. По его итогам Пруссия потеряла больше половины своих владений, Франция и Россия договорились о союзе и совместной политике против Англии. Переговоры стали пиком могущества Наполеона. Внутри России союз вызвал недовольство — и стал одним из шагов к будущей войне 1812 года.
В обоих случаях, что на «Поле золотой парчи», так и во время встречи на Тильзите, само место проведения переговоров сыграло важную символическую роль. Правители стремились найти нейтральную площадку, чтобы каждая из сторон чувствовала себя равноправной. Бывало и иначе: часто правители одного государства приглашали к себе представителей дружественных или враждебных стран, чтобы на своей земле проявить гостеприимство и договориться по важным вопросам.
Такие встречи приобрели особую роль во время холодной войны — и разделения мира на два полюса. В таких условиях военного, политического и экономического противостояния место переговоров всегда тщательно подбиралось. И многое говорило о характере грядущей встречи.
Американско-советские переговоры на нейтральной территории — много символизма, мало компромиссов
Встреча лидеров США и СССР готовилась в первые месяцы президентства Джона Кеннеди: он выиграл выборы в ноябре 1960-го и вступил в должность в январе 1961-го. Политическое напряжение между странами Восточного и Западного блоков нарастало: провал операции в заливе Свиней (апрель 1961 года), кризис вокруг Лаоса, острый берлинский вопрос и спор о ядерных испытаниях. Уже в феврале 1961 года Кеннеди письменно предложил Никите Хрущеву личную неформальную встречу, чтобы обменяться мнениями.
Стороны выбрали Вену, поскольку Австрия с 1955 года закрепила за собой статус «постоянного нейтралитета» — и последовательно выстраивала образ страны, которая «строит мосты между блоками». Нейтральная европейская столица давала символическую равную дистанцию и удобную логистику для обеих сторон.
Итоги встречи оказались скорее символическими. СССР и США не подписали формальных соглашений, обмен мнениями оказался жестким, а разногласия по Берлину только усилились. Хрущев настаивал на отдельном мирном договоре с ГДР и преобразовании статуса Западного Берлина, Кеннеди подчеркивал неприкосновенность Западного Берлина.
После саммита в Австрии Вашингтон стал наращивать оборонные мощности, а в том же году в Берлине возвели стену. При этом стороны смогли согласовать нейтральный статус Лаоса. Сам факт переговоров США и СССР в разгар холодной войны закрепил за Веной статус дипломатического центра переговоров. Позже, в 1979 году, здесь же генсек Леонид Брежнев и американский президент Джимми Картер подписали ОСВ-II.
Встреча во Владивостоке: переговоры на морозе
В первой половине 1970-х ключевой темой переговоров между США и СССР стал контроль над стратегическими вооружениями. Обычно такие встречи проходили в столицах — Москве или Вашингтоне.
Однако в ноябре 1974 года президент США Джеральд Форд запланировал поездку по нескольким странам Азии, включая Японию и Южную Корею. Финальной точкой должна была стать встреча с генсеком Леонидом Брежневым на территории СССР во Владивостоке. Ранее американские президенты бывали только на европейской части Советского Союза.
Из-за отсутствия дипломатических отношений между Южной Кореей и СССР борт Форда не мог лететь во Владивосток напрямую, поэтому самолету американской делегации пришлось сначала садиться в Токио — и уже оттуда добираться на советскую территорию. Тогдашний аэропорт Владивостока не мог принимать большие авиалайнеры. Поэтому американцам пришлось лететь на военный аэродром Воздвиженка и затем добираться спецпоездом до санатория «Океанский», где и прошли переговоры.
Обсуждения длились до глубокой ночи. Чтобы сохранить конфиденциальность, американцы иногда обсуждали тактику переговоров прямо на морозе. На второй день Брежнев повез американских гостей во Владивосток — главную базу Тихоокеанского флота СССР и закрытый для иностранцев город. Такой шаг стал одновременно проявлением силы и гостеприимства. Советская сторона сделала исключение для своих гостей, но в то же время демонстрировала свою военную мощь.
В результате сторонам удалось договориться об ограничении ядерных вооружений. Они установили потолок в 2400 стратегических носителей, из которых 1320 могли иметь разделяющиеся головные части. Домой Форд вернулся с ощущением прорыва, несмотря на критику условий соглашения внутри страны. Курс закрепили через год, подписав ОСВ-II.
Переговоры в Рейкьявике — «промежуточный саммит»
После ввода советских войск в Афганистан в 1979 году отношения между Москвой и Вашингтоном резко ухудшились — и оставались крайне напряженными вплоть до прихода к власти Михаила Горбачева. В 1985 году он провел первый полноценный саммит с Рональдом Рейганом в Женеве. Встреча восстановила личные контакты между главами государств, но не сняла основные противоречия. Поэтому Горбачев в личном письме предложил Рейгану провести «промежуточные» переговоры, «скажем, в Исландии или Лондоне», чтобы сдвинуть вопрос контроля над вооружениями с мертвой точки.
На месте исландские власти подготовили дом Хёвди как рабочую резиденцию. Белый дом заблаговременно прислал группу связи, протокола и охраны. Исландия, не имея собственной армии, опиралась на национальную полицию и спецподразделение «Викинг», перекрыв периметр и маршруты. Переговоры шли малыми составами, с плотным графиком — и без излишних церемоний
В Рейкьявике Рональд Рейган хотел обсудить не только контроль над вооружениями, но и права человека, эмиграцию советских евреев, а также войну в Афганистане. Михаил Горбачев настаивал на узкой повестке, однако довольно быстро переговоры вышли на беспрецедентный уровень. СССР согласился на ликвидацию ракет средней и меньшей дальности в Европе, предложил наполовину сократить стратегические вооружения. США, в свою очередь, выступили с инициативой ликвидации всех баллистических ракет в следующие десять лет. Горбачев и вовсе предложил уничтожить все ядерное оружие в тот же срок. Сделку сорвали разногласия сторон по «Стратегической оборонной инициативе».
И хотя встреча не закончилась соглашением, она стала серьезным прорывом в дипломатических отношениях. Стороны впервые настолько подробно обсудили права человека, а СССР согласился на взаимные инспекции ядерных объектов. Делегации увидели, на какие уступки они готовы пойти, — и именно это проложило путь к Вашингтонскому саммиту 1987 года и подписанию Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности.
Саммит морской болезни
С 1987 по 1989 год СССР и США провели три масштабных саммита — в Вашингтоне, Москве и Нью-Йорке. Осенью 1989-го мир менялся на глазах: произошло падение Берлинской стены, по Восточной Европе прошли «бархатные революции», Советский Союз вывел войска из Афганистана. На этом фоне новый американский президент Джордж Буш — старший предложил Михаилу Горбачеву провести морскую встречу на Мальте.
Символика мальтийской встречи была многослойной. Идея принадлежала Бушу-старшему — и отсылала к эпохе Франклина Рузвельта, который во время Второй мировой предпочитал встречаться с иностранными лидерами на борту военных кораблей. Мальта стала компромиссным выбором, чтобы закрыть эпоху решений, принятых во время Ялтинской конференции, — и открыть новую страницу в отношениях Западного и Восточного блоков.
Советская делегация во главе с Михаилом Горбачевым прибыла на крейсере «Слава» — и затем разместилась на лайнере «Максим Горький» в бухте Марсашлокк. Американцы приплыли на Мальту на крейсере «Белкнап», тогдашнем флагмане флота ВМС США. Из-за шторма и непогоды график встреч пришлось перестраивать, а сами переговоры получили название «саммит морской болезни». Основные заседания прошли на борту «Максима Горького», куда американская сторона добиралась катером.
Мальтийский саммит 1989 года не завершился подписанием формальных документов, однако стал важным историческим событием. Джордж Буш — старший и Михаил Горбачев публично заявили, что СССР и США больше не рассматривают друг друга как противников, — и фактически объявили о конце холодной войны. Лидеры договорились ускорить переговоры по стратегическим и обычным вооружениям, подтвердили поддержку демократических реформ в Восточной Европе и высказались за мирное разрешение региональных конфликтов.
А в чем же тогда символизм Аляски как места переговоров Путина и Трампа?
Все просто: это приграничный американский регион, который принадлежал России с конца XVIII века и до 1867 года, когда Аляску продали Соединенным Штатам.
Как вообще Аляска оказалась в составе России — хороший вопрос. Еще при Иване Грозном, во второй половине XVI столетия, Московское государство начало завоевывать Сибирь, ставить новые крепости и основывать города, продвигаясь все дальше на Восток. Но раньше солдат и воевод вглубь Сибири шли промышленники — люди, которые «промышляли», то есть ловили в больших масштабах соболей, куниц и других пушных зверей. В то время пушнина считалась важнейшим экспортным товаром. Поэтому меньше чем за сто лет промышленники прошли расстояние от Тобольска до Дальнего Востока.
Уже в 1649 году пролив между Евразией и Северной Америкой проплыл мореплаватель Семен Дежнев. Впоследствии русские промышленники и поселенцы стали регулярно переплывать через пролив, основывая свои поселения уже на территории Аляски. Продвижение не было мирным — русские поселенцы вели несколько достаточно кровопролитных войны с местным коренным населением — тлинкитами. Уже к концу XVIII века «русская Америка» включала в себя Аляску — и земли тихоокеанского побережья южнее, вплоть до Калифорнии (Форт-Росс).
Проблема заключалась в том, что на тот момент еще не существовало железной дороги, которая бы соединяла Центральную Россию с Сибирью. Поэтому сообщение между Санкт-Петербургом и поселениями в русской Америке было долгим и сложным. А экономическая выгода от владениями такими территориями тоже не считалась высокой, поскольку основной доход Российско-американской компании приходился на пушнину. В XIX веке ее добыча приносила не очень значительные деньги.
«Медуза» внимательно следит за переговорами на Аляске. Мы и дальше продолжим освещать для вас самые важные события — и помещать их в широкий исторический контекст. Увы, чтобы готовить такие материалы, нам не обойтись без поддержки наших читателей. Поддержите «Медузу» за тех, кто живет в России. Для них это очень важно.
Решающим фактором, который привел к продаже Аляски, стала Крымская война 1853–1856 годов, в которой противниками России стали Турция, Сардиния, Англия и Франция. Если защищать свои владения в европейской части Россия еще кое-как могла, хотя войну все равно проиграла, с дальневосточными имелась проблема. Ни сил, ни денег на их оборону у Российской империи не было. С США, напротив, у России складывались хорошие отношения. Поэтому в 1867 году Россия продала США Аляску за 7,2 миллиона долларов золотом. Спустя 80 лет, в годы Второй мировой войны через Аляску по ленд-лизу поставлялись самолеты из США в СССР. На Аляске их получали советские летчики, перелетали через Берингов пролив и далее доставляли их на фронт. С 1942 по 1945 год таким образом американцы передали несколько тысяч самолетов, преодолевая суровый климат и нехватку навигационной инфраструктуры.
История показывает, что выбор места встречи для переговоров между Москвой и Вашингтоном несет много смысла — и задает тон этим встречам. Нейтральные города, отдаленные санатории, корабли посреди моря или исторические особняки — это не декорации, а тщательно отобранные символы, которые должны отражать баланс сил, политические сигналы и намерения сторон. Выбор локации может подчеркивать равенство и готовность к компромиссу. Или, напротив, зафиксировать демонстрацию силы.
Алексей Уваров