Суд приговорил «барнаульского маньяка» к 25 годам лишения свободы за убийства и изнасилования 11 женщин. Его искали четверть века Адвокат осужденного утверждает, что его заставили оговорить себя. Рассказываем все, что известно об этом деле
В начале октября суд в Барнауле приговорил жителя Алтайского края Виталия Манишина к 25 годам лишения свободы за убийство 11 женщин и изнасилование десяти из них. Жертвами «барнаульского маньяка», по версии обвинения, в основном становились молодые абитуриентки алтайского Политеха, которым он обещал помочь с поступлением. Убийства абитуриенток закончились в том же 2000 году, что и начались. Дело пыталась раскрыть целая группа следователей — еще тогда им удалось задержать подозреваемого, однако через несколько дней он покончил с собой. В 2010-х дело открыли заново; Манишина удалось вычислить благодаря анонимному телефонному звонку и косвенным уликам. Манишин признался в убийствах, но адвокат подсудимого уверена, что его заставили оговорить себя: никаких существенных улик обвинению собрать так и не удалось. «Медуза» рассказывает, как развивалось дело «политеховского маньяка».
Внимание! В этом тексте описаны подробности преступлений — убийств и изнасилований. Мы просим чувствительных людей воздержаться от чтения материала.
Аудиоверсию этого текста слушайте на «Радио Медуза»
Летом 2000 года в Барнауле исчезли сразу пять абитуриенток АлтГТУ
«Никто не сможет предсказать поведение молоденькой абитуриентки, которой не хватило до поступления в вуз всего-то трех баллов» — так заканчивалась статья под названием «Потерялись в коридорах вуза?», вышедшая в алтайской газете «Свободный курс» в августе 2000 года. В ней рассказывалось о трех абитуриентках, бесследно пропавших после похода в Алтайский государственный технический университет (также его называют Политехом) с разницей в несколько дней. Милиция считала, что «между собой эти три исчезновения никак не связаны», говорилось в заметке. К статье были приложены фотографии попавших абитуриенток.
Первая, блондинка с каре, — 16-летняя Юлия Тихтиекова из Барнаула. Утром 29 июня отец подвез ее на машине к главному корпусу АлтГТУ — абитуриентка торопилась в приемную комиссию сдавать документы. Тихтиекова, одетая в черные брюки, белую футболку и жилет голубого цвета, зашла в здание — больше ее никто не видел. Спустя месяц, 28 июля, при похожих обстоятельствах пропала отправившаяся на консультацию в университет 16-летняя Лилиана Вознюк, а еще через три дня, 1 августа, исчезла 17-летняя Ольга Шмакова.
«Девушка приходила в университет узнать о результатах зачисления, но оказалось, что до нужного результата не хватило всего трех баллов, — писал о Шмаковой „Свободный курс“. — Мама ждала Ольгу дома, но, когда девушка не явилась и под вечер, она забеспокоилась. Дочь никогда не задерживалась допоздна и вообще была человеком домашним».
На следующий день после пропажи Ольги Шмаковой, 2 августа, в университете прошло торжественное зачисление первокурсников на бюджетное отделение. В зал Политеха вместе с родителями пришла 17-летняя Ксения Киргизова — она была расстроена, что не прошла конкурс на бесплатное обучение, но не теряла надежды перевестись на бюджет.
Через две недели после посвящения в первокурсники, 15 августа 2000 года, Ксения бесследно исчезла: однокурсница рассказывала, что в последний раз видела Киргизову на «сковородке» — так студенты называют небольшую площадь перед Политехом. Позже выяснилось, что за неделю до пропажи Киргизовой, 8 августа, перестала выходить на связь 17-летняя Анжела Бурдакова — она взяла в приемной комиссии договор на целевое обучение и, выйдя в коридор, чтобы его подписать, в кабинет больше не вернулась.
В начале сентября на одной из проселочных дорог в граничащем с Барнаулом Калманском районе нашли разорванную одежду и вещи, принадлежавшие Ксении Киргизовой, — их обнаружили подростки, проезжавшие мимо на мотоцикле.
«Записная книжка [Ксении] была повешена на ветку на высоте где-нибудь метр шестьдесят, — вспоминал о той находке отец Ксении. — Они открыли, прочитали, сообразили, о чем идет речь, — в тот момент уже по местному телевидению много об этом рассказывалось. Дальше они нашли большую часть вещей, сообщили в милицию».
В эфире программы «Независимое расследование» на НТВ 19 октября 2000 года бизнесмен из Бийска Владимир Киргизов — отец пропавшей Ксении — обвинил руководство университета в бездействии.
«Если бы на торжественном посвящении собрали бы родителей отдельно или хотя бы прозвучала информация [об исчезновении абитуриенток], наша девочка 14-го числа, или 13-го, не была бы привезена [в университет], — настаивал он. — Вряд ли Бурдаковы бы отправили свою девчонку [на учебу] без сопровождения. Двух девочек можно было спасти только одним объявлением, но никто не хотел испортить праздник!»
И Владимир Киргизов, и Татьяна Нистерчук, мама пропавшей Анжелы Бурдаковой, тоже пришедшая в студию НТВ, утверждали, что ориентировки с портретами пяти пропавших девушек появились на улицах Барнаула только в конце августа, а милиция работала «как в замедленном кино». Родители пропавших девушек сами развешивали объявления о поиске и опрашивали студентов университета.
«После того как моя девочка пропала, даже не хотели вообще брать заявление о розыске, — рассказывал в студии по видеосвязи отец Ольги Шмаковой Вячеслав. — После того как я настоял через начальника ОВД, взяли заявление».
Поначалу милиция не хотела открывать дело, но после скандала, который устроил отец одной из пропавших, создала спецгруппу из сотни следователей и оперативников
В конце лета 2000 года в регионе создали разыскную группу, куда вошло сто сотрудников МВД и краевой прокуратуры, рассказывал изданию Baza бывший старший оперуполномоченный Управления угрозыска Алтайского края Игорь Беспалов. По его словам, группу создали только после того, как предприниматель Владимир Киргизов «поднял шум» из-за исчезновения своей дочери.
«Вернулся в свой отдел, я к тому моменту лет десять отработал по разбоям. И тут приходит отец Киргизовой, — говорил Беспалов. — Он был такой состоятельный. Поднял шум. Создали группу на раз. А меня недолюбливало мое руководство и, так, подталкивало: давай, иди. Будешь в составе руководства этой группы. Группы, их как создают: звонят по райотделам: алло, дай два человека? А кого райотдел-то даст? Всех, кто не нужен».
К тому моменту в Барнаул уже съехались руководители силовых структур из Москвы и Новосибирска. Сам Беспалов вышел на работу прямиком из СИЗО, где пробыл 120 дней — по его версии, за «махинацию», а по версии коллег — за «избыточное применение силы». Дело против него закрыли, и «спецгруппа» приступила к работе.
«Ну а тут [в милиции Барнаула] все труханули, и давай возбуждать [уголовные дела] по всем без вести пропавшим. Больше двухсот дел возбудили. Когда мы это все проанализировали — еклмн! Там, оказывается, столько без вести пропавших!»
Убийств и исчезновений молодых женщин в те годы в регионе действительно было очень много. Вот как писала об этом «Комсомольская правда» в июне 2001 года: «Когда начался тот прошлогодний шум, были подняты архивные дела по нераскрытым убийствам за несколько последних лет. Обнаружилось, что никакое это было не одноразовое ЧП, а целая система: полуистлевшие трупы молоденьких, большей частью иногородних абитуриенток в Алтайском крае находили как минимум три последних года, но между собой никак не связывали».
В процессе работы с архивами выяснилось, что год назад в Барнауле при похожих обстоятельствах пропала 21-летняя жительница Тывы Чодураа Ооржак, тоже приехавшая поступать в Алтайский государственный технический университет. 28 июня 1999 года она вышла из общежития, чтобы отнести документы в вуз, а затем пропала.
27-летняя Светлана Филипченко из Новосибирска бесследно исчезла в июле 1999 года: она пыталась найти работу в Барнауле. А в начале сентября того же года милиция нашла тело еще одной убитой девушки — 25-летней Натальи Бердышевой из соседнего с Барнаулом Заринска. Она приехала устраиваться на работу в кооперативный техникум, по словам знакомых, последний раз ее видели 9 августа.
Сотрудникам спецгруппы быстро стало понятно, что на протяжении долгого времени абитуриентки АлтГТУ и других вузов Барнаула сталкивались с предложениями секс-работы от разных мужчин. «Составлен 71 портрет тех лиц, которые предлагали абитуриентам какие-либо услуги в стенах барнаульских вузов», — писала о следственных действиях «Комсомольская правда».
Два случая пропажи женщин выделялись на фоне десятков других — это исчезновения 43-летней Валентины Шакировой и 53-летней Нины Михайлюковой (другим жертвам, как правило, не было и 30 лет). Шакирова и Михайлюкова были педагогами сельских школ, обе приехали в Барнаул поддержать дочерей на экзаменах и привезли с собой наличные. В июле 2000 года они пропали с разницей в несколько дней — дочь пропавшей Валентины Екатерина Шакирова рассказывала, что в поисках матерей они даже ходили к экстрасенсам: «Мы искали маму своими силами, подняли панику. Обращались даже в психиатрические больницы — вдруг упала, потеряла память. Связывались с родными другой пропавшей женщины [Михайлюковой], но тогда вообще ничего не удалось узнать».
Первый подозреваемый признался в убийствах. Но его рассказ не совпал с уликами
Останки Ксении Киргизовой обнаружили в лесополосе между селами Бураново и Шадрино в начале октября 2000 года. Там же, в 40 километрах от Барнаула, спустя неделю нашли еще одно тело, экспертиза установила, что останки принадлежали Анжеле Бурдаковой.
Весной 2001 года в том же Калманском районе нашли фрагменты тел двух других исчезнувших абитуриенток: Ольгу Шмакову семья опознала по косе, родители Юлии Тихтиековой узнали ее вещи. Голову Лилианы Вознюк спустя несколько месяцев обнаружили недалеко от села Новороманово — оно находится примерно на равном расстоянии от Шадрино и Барнаула, в нескольких десятках километров. Тело девушки не нашли. С тех пор милиция регулярно отчитывалась о появлении новых неопознанных тел.
Город охватила паника: люди шептались про «барнаульского маньяка». Милиция пыталась вычислить подозреваемого в деле о пропаже пяти абитуриенток.
«Опрошены 35 тысяч человек, все преподаватели и сотрудники АлтГТУ, проверены алиби автовладельцев, засветившихся на близлежащей стоянке, проведено около ста экспертиз, изучены все аналогичные дела прошлых лет, — писала о расследовании „Комсомольская правда“ год спустя. — В рамках дела о пропавших абитуриентках раскрыты 36 других преступлений: взятки, мошенничество, убийства, изнасилования, кражи».
Среди многочисленных фотороботов подозреваемых «сотрудники университета опознали одного из своих коллег», говорилось в выпуске передачи «Криминальная Россия» за 2006 год. «Его круг общения был полностью допрошен, допрашивался и он впоследствии, однако его причастность к данным преступлениям не подтвердилась», — рассказывал в программе следователь по особо важным делам Алтайской прокуратуры Сергей Папин.
Вскрылись факты домогательств студенток — несколько педагогов после проверки были уволены из университета, «в том числе один почтенный педагог, большой любитель погладить девичьи коленки в обмен на автограф в зачетке», говорилось в передаче. «Многие рассказывали, что вот такой-то преподаватель вымогает деньги за зачеты, и в том числе рассказывали, что некоторые преподаватели выказывают излишнее внимание к девушкам», — говорил следователь Владимир Ануфриев.
Какие еще преступления были раскрыты в ходе расследования
Одновременно силовики расследовали другие дела об убийствах женщин — не только в Барнауле, но и в соседних регионах. В 2001 году за убийство и расчленение тел четырех девушек был осужден 30-летний бывший старший сержант милиции Барнаула Александр Павленко. Его задержали после того, как в феврале 2001 года одна из пострадавших девушек обратилась в милицию. По ее словам, она случайно познакомилась с Павленко на улице в Барнауле и поехала к нему домой — там мужчина стал настаивать на сексе, а после отказа заковал новую знакомую в наручники, изнасиловал и всю ночь издевался: тушил об ее тело сигареты и прокалывал иглой.
Девушка выпрыгнула в окно, когда Павленко пошел в душ, — ее со сломанной ногой отвезли в милицию прохожие. Следователи нашли дома у Павленко фотоальбомы с порнографическими снимками его жертв, пилы, иглы, наручники и женское белье. Родственники опознали некоторые вещи жертв; на паласе в квартире Павленко была найдена кровь одной из девушек. Павленко дал признательные показания.
Бывшего милиционера приговорили к 24 годам колонии, однако в 2010 году Европейский суд по правам человека вернул его дело на пересмотр. Через год срок убийце сократили почти вдвое — его приговорили к 13 годам и 4 месяцам заключения в колонии строгого режима.
В том же 2001 году было раскрыто дело «новосибирских сутенеров». Милиция задержала преступную группировку и ее главаря — 30-летнего жителя Новосибирска Евгения Квашнина. «Группировка действовала на протяжении пяти лет, и за это время ее жертвами стали примерно 60 девушек в возрасте от 16 до 25 лет со всей Западной Сибири, которых бандиты похищали с целью вовлечения в проституцию», — писал о задержанных «Коммерсант». Во время следствия находящийся под стражей Квашнин был убит сокамерниками, другие члены банды получили сроки от шести до 10 лет.
Однако в деле об убийстве пяти абитуриенток зацепок так и не появилось, и даже причины смерти девушек установить не удалось: останки были уже непригодны для проведения судмедэкспертизы или сохранившиеся от тела фрагменты не могли дать полной картины произошедшего.
«В конце октября [2000 года] мы выходим на студентку, — цитирует Baza старшего оперативника Беспалова. — Суманосова ее фамилия, она говорит: подошел мужик лет за сорок. Предлагал помощь в поступлении, содействие. Представился ректором экономического факультета. Ректор! Я вроде учился в институте, факультет обычно деканы возглавляют».
По его словам, Суманосова также рассказала следователям, что видела этого мужчину на местном рынке — он торговал обувью. Оперативники выяснили, что Суманосова говорила о 45-летнем отце троих детей Александре Анисимове, раньше его привлекали за хулиганство и попытку кражи, но судимость была погашена. Как в 2001 году писала «Комсомольская правда», позже еще 11 студенток подтвердили милиции, что именно этот мужчина предлагал им помощь при поступлении в АлтГТУ.
Анисимов отрицал, что причастен к похищениям и тем более убийствам. Его жена утверждала, что в дни, когда пропадали девушки, он был с семьей или работал. Тем не менее 27 октября 2000 года Анисимова задержали, в его гараже нашли два топора, старый обрез охотничьего ружья, ножи и наручники.
Задержанного отправили в следственный изолятор, где он в первую же ночь попытался повеситься на шнурке от куртки, утверждает Беспалов. Он лично допрашивал Анисимова в тот день и уверяет, что оперативники «покололи-покололи, разогрели» Анисимова, но не били. На второй день коллеги, по словам Беспалова, решили «подпоить» подозреваемого, однако он так ни в чем и не сознался.
1 ноября Анисимов внезапно сообщил, что хочет дать признательные показания. Как утверждает в разговоре с Baza Николай Турбовец — в 2000 году он был начальником УВД Барнаула, — в тот день арестованный заявил, что все-таки убил пять абитуриенток АлтГТУ и сделал это ради наживы. Анисимов написал короткую явку с повинной, после чего его повезли на следственный эксперимент — в жилой дом, где, по версии Анисимова, жил скупщик золота. Мужчину сопровождала большая группа из следователей, дознавателей, конвоиров и журналистов.
«Алексей Скоморохов, оказавшийся тогда в том автомобиле как журналист, вспоминает, что Александр Анисимов, пока ехали, все время смотрел в окно машины, потом внимательно всматривался в верхние этажи высоток, — пишет „АиФ-Алтай“. — Возле одной остановились, журналисты остались внизу, основная группа зашла в подъезд, через несколько секунд на асфальте лежал мертвый подозреваемый, покончивший с собой». По официальной версии, на восьмом этаже Анисимова отстегнули от наручников конвоира, он разбежался и прыгнул в оконный проем.
Позже выяснилось, что золотые серьги носили только две из пропавших девушек; убийца не снимал с жертв украшений, их нашли вместе с останками. По словам отца убитой Ксении Киргизовой, он изначально не верил в виновность Анисимова. Единственным доказательством его вины были короткие признательные показания.
«Ни одного конкретного факта, указывающего на его виновность, не нашлось, — рассказывал Владимир Киргизов алтайскому изданию Amic. — Точно так же вы или я можем дать показания по любому делу, в котором мы не принимали участия. „Я ничего не помню, ничего не знаю“ — так приблизительно звучали его показания. Почему он решил покончить с собой? Возможно, за ним что-то и было, какие-то серьезные преступления, и он боялся, что это раскопают. Возможно, это просто психика — не знаю. Все это домыслы. Прочитав его показания, лично я был в недоумении. Мы были совершенно не уверены в том, что это он».
Тем временем исчезновения и убийства абитуриенток в Барнауле с осени 2000 года прекратились. Вскоре после гибели Анисимова «спецгруппу» по поиску маньяка расформировали, бо́льшую часть оперативников отправили на прежние места работы. Дело о пропаже абитуриенток забуксовало, а затем и вовсе заглохло.
В 2000 году неизвестная женщина назвала милиции имя маньяка. Тогда за эту зацепку никто не ухватился
Вернемся к началу предыдущей главы: октябрь 2000 года, в лесополосе возле села Бураново в Калманском районе нашли труп Ксении Киргизовой. В качестве понятого за изъятием останков наблюдает невысокий щуплый мужчина — расписаться в протоколе его попросил знакомый участковый.
Это 29-летний ветеринар из села Шадрино Виталий Манишин. Его имя встречалось в материалах дела не только в качестве понятого — в том же 2000 году в милицию позвонила женщина, которая быстро произнесла: «Похититель девушек — Виталий Манишин из Калманского района», — и положила трубку. Кем она была и откуда знала ветеринара — неизвестно. Причастность Манишина к убийствам тогда не проверяли: как утверждали в милиции, на их горячую линию поступали сотни звонков от «информантов».
Манишин однажды уже попадал в поле зрения следствия. В 1989 году в его родном селе Зеленая Дубрава Родинского района Алтайского края пропала 17-летняя Людмила Обидина, приехавшая погостить к бабушке. Тело Людмилы нашли спустя год после убийства в лесополосе недалеко от поселка. Милиция начала опрашивать сельчан: выяснилось, что в день пропажи Обидина познакомилась с компанией местных молодых парней, среди которых был и 19-летний Манишин. Юноши рассказали, что позвали Людмилу на пикник, но вскоре решили съездить за спиртным и оставили ее вдвоем с Манишиным. Студент был последним, кто видел Обидину: по его словам, они вместе подождали друзей, но потом им это надоело и они разошлись по домам. У милиции Манишин тогда не вызвал подозрений, доказательств не нашлось — и дело закрыли.
Через несколько лет Виталий Манишин окончил Алтайский аграрный университет, женился, у него родились две дочери. Однако супруги постоянно ссорились и вскоре развелись — жена с детьми уехала в Барнаул, дочери перестали общаться с отцом. Манишин стал директором совхоза, потом чиновником: сначала возглавил администрацию Шадринского сельсовета, после занял пост главы администрации Калманского района (но позже был понижен до заместителя). В 2001 году Манишин познакомился с бухгалтером Татьяной Лопиной — вдовой и матерью двух детей. Пара начала жить вместе и обзавелась хозяйством: они продавали молоко, разводили рогатый скот и лошадей.
В разговоре с журналистами односельчане называли Манишина «обычным человеком», но подробностей о его жизни рассказать не могли: «Любил животных, был приветливым, но рассказать о нем что-то конкретное сложно, жил тихо и старался не привлекать к себе лишнего внимания». Хотя Манишин долгое время руководил районом, «ничего примечательного в его работе не было».
Некоторые шадринцы сторонились Манишина: «Заходил периодически в магазин, — рассказывала бывшая продавщица сельского магазина. — Было в нем что-то отталкивающее. Может, он со мной только так себя вел, не знаю. Вот он выбирает, начинаешь ему что-то предлагать, а он сразу буркнет „нет“, и все. И всегда вел себя как-то аккуратно: зайдет тихо, стоит в сторонке, если народ есть, обойдет людей, ребятишек краем и стоит ждет. Я на тот момент и не знала, что это замглавы района. Я даже гадала: то ли трагедия у него произошла, то ли живет плохо. Как-то он мне запал в душу. Я все думала, что с ним случилось, а оно вон как оказалось».
Все доказательства следствия были косвенными. Но Манишин сам случайно признался в убийствах, которые милиция ранее с ним не связывала
В сельской администрации Манишин проработал вплоть до своего задержания в мае 2023 года. Ранним утром в его дом ворвались силовики: в доме провели обыск, 54-летнего Манишина усадили в машину и увезли в Барнаул.
«Я утром встала вперед, потому что мне надо было подоить [коров], двери открыла — там полная ограда [полицейских], — цитировала Baza Татьяну Лопину. — Они сначала зашли в дом. Муж спал на диване, они его подняли, вывели на улицу и потом говорят мне: вы слышали про убийства в Политехе, что пять девочек пропали, что их потом находили? Ну вот, он в этом подозревается. Он молчал, ничего не говорил. Он отвернутый был, лицом к стене. Мне сказали принести паспорт его и одежду. Пока я ходила, в машину посадили и увезли».
По словам Татьяны, обыски проводили еще два раза, в июле и августе, — у Татьяны и детей изъяли телефоны и компьютеры. Больше месяца с Манишиным не было связи, а адвокатов к нему не пускали.
«Четверых или пятерых адвокатов пробовали назначить, — жаловалась Татьяна. — Он пишет ходатайства одно за другим, чтобы не допускали адвокатов. Так это постоянно и длится — то он берет адвоката, то отказывается. Сколько ни пробовали, все равно ни одного не допустили. <…> Я не верю, что он сам отказывается от защитника».
Лопина не верит в то, что Манишин действительно виновен в убийствах. «Летом мы с ним вставали в пять [утра], а заходили [домой] когда в час, когда в два [ночи], — рассказывала Татьяна журналистам Baza. — Гектаров 35 у нас. Когда ему было этим [убийствами] заниматься, если он сам на технике косил? Мы сами прессуем, мы сами вывозим, мы вообще все делаем сами. Нам некогда, мы постоянно работаем».
Пересматривать дело «барнаульского» — или, как его еще называли, «политеховского» — маньяка следователи Алтайского края начали в 2016 году в рамках расследования нераскрытых преступлений прошлых лет, рассказывал в интервью, вышедшем уже после приговора, бывший заместитель начальника отдела по раскрытию преступлений против личности Главного управления МВД по Алтайскому краю Иван Ерыкин. Следственный комитет России называет раскрытие старых преступлений «одной из приоритетных задач, стоящих перед сотрудниками Следственного комитета России».
В этот раз Манишин был главным подозреваемым — в материалах дела нашлось упоминание об анонимном звонке в милицию в 2000 году. По словам подполковника Ерыкина, за семь лет работы над делом он и его коллеги собрали «довольно-таки большой объем косвенных доказательств» против Манишина. «Все основное — грубо говоря, доказательная база — нам дал сам Манишин», — рассказал подполковник.
Официально Манишина задержали по подозрению в убийстве Людмилы Обидиной, совершенном в 1989 году. Позже ему предъявили обвинения в убийствах еще нескольких женщин, пропавших в период с 1999 по 2000 год.
«Манишин был изолирован по его же просьбе, — утверждает Иван Ерыкин. — Не хотел контактировать ни с сокамерниками, ни с родственниками — это была чистой воды его инициатива».
За два месяца до задержания Манишина в алтайской прессе вышло интервью Романа Шаповала, руководителя отдела криминалистики регионального управления Следственного комитета. Криминалист рассказывал о расследовании преступлений прошлых лет и упомянул, что в нераскрытом деле о «барнаульском маньяке» следователям удалось выявить «определенный ДНК-профиль», который привел их к убийце. На самом деле никаких следов ДНК в материалах дела не было, признает Ерыкин, — интервью оказалось оперативной уловкой: следователи рассчитывали, что Манишин «засуетится» и каким-то образом выдаст себя. Позже выяснилось, что Манишин не читал интервью.
Свою причастность к гибели Людмилы Обидиной Манишин сперва отрицал, но после ночи, проведенной в изоляторе, признался в убийстве, продолжает Ерыкин. «Утром его привели ко мне в кабинет, он сказал: „Я все понял, я готов рассказать вам про преступление 89-го года, я убил Обидину“», — утверждает силовик.
Согласно материалам дела, в 1989 году Манишин познакомился с Обидиной, «в отношении которой попытался совершить преступление против половой неприкосновенности, после чего задушил ее, а тело закопал». Манишин, «человек непростой, хитрый, умный и эрудированный», рассуждает Ерыкин, пытался «отделаться малой кровью», признавшись лишь в убийстве Обидиной.
«Он пытался убедить нас, что непричастен [к остальным преступлениям], но в то же время пытался выманить, что у нас есть на него», — говорит полицейский. По его словам, в ходе допросов Манишин «понял, что в этой ситуации он окружен» и «постепенно пришел» к тому, что признался еще в пяти убийствах абитуриенток в 1999–2000 годах.
В признательных показаниях Манишина говорится, что со всеми жертвами он поступал одинаково: предлагал помощь в поступлении, затем вывозил на своем автомобиле за город, занимался с ними сексом и убивал. По его словам, все девушки, кроме Ксении Киргизовой, соглашались на секс добровольно. Но Киргизова, которой он пообещал помочь перевестись на бюджетное отделение, в дороге запаниковала и начала кричать — Манишин остановился, задушил и изнасиловал студентку, а потом закопал ее тело в овраге недалеко от трассы. По версии следствия, убийства не были для Манишина конечной целью: скорее, он просто опасался, что пострадавшие обратятся в милицию.
Адвокат Манишина Ирина Сертягина утверждала, что следователи угрожали ее подзащитному уголовным преследованием в отношении его гражданской жены и тем самым вынудили мужчину сознаться в убийствах.
«На момент нашей встречи Виталий Егорович был просто убитый, — цитировала Lenta.ru Сертягину. — Когда я спросила, зачем он подписал признание, он заявил, что на кон была поставлена его семья. Ему сказали, что будут доказывать причастность жены, что якобы она обо всем знала. А после его признания дело за истечением срока давности обещали прекратить. Я объяснила, что его обманули».
Во время следственных действий летом 2023 года Манишина повезли в Калманский район — он должен был показать, где спрятал тела абитуриенток, пропавших летом 2000 года. Возле села Новороманово Манишин показал, где закопал тело обезглавленной Лилианы Вознюк. Спустя 23 года ее останки передали родным, сообщает Следственный комитет. Как и зачем Манишин обезглавил жертву, силовики не уточняют.
В какой-то момент, вспоминает Иван Ерыкин, Манишин попросил водителя свернуть в неожиданном для следователей направлении. «Как душ холодный: мы-то знаем, что там, куда он показывает, тоже есть тела, но тела, [относящиеся] к совершенно другому преступлению, к 1999 году, — рассказывает Ерыкин в интервью. — Мы задаем вопрос: „Куда вы показываете?“ И он сам говорит: „Ну там же три тела!“ И это еще больший шок вызывает у собравшихся. И до него доходит, что он сказал то, чего не нужно было».
В том месте, куда попросил свернуть Манишин, когда-то были найдены тела 53-летней Нины Михайлюковой, 21-летней Чодураа Ооржак и 17-летней Елены Анисимовой, приехавшей летом 2000 года поступать в одно из ПТУ Барнаула. Так в деле Манишина появилось признание в убийстве еще трех женщин. В материалах дела, на которые ссылается Следком в итоговом пресс-релизе, говорится, что учительнице Михайлюковой он пообещал пристроить ее дочь в АлтГТУ на бюджет в обмен на девять тысяч рублей. Когда женщина передала Манишину деньги, тот убил ее. Убийство еще одной женщины, 43-летней Нины Шакировой из Краснощековского района, так и осталось нераскрытым, из списка жертв Манишина ее исключили. Дочь Шакировой признается, что уже потеряла надежду и думает, что убийцу ее матери не найдут никогда.
Адвокат Манишина считает, что он оговорил себя
Всего в деле Манишина 11 жертв. Следствие не раскрывает, как ему удалось доказать причастность чиновника к убийству еще двух женщин — 27-летней Светланы Филипченко и 25-летней Натальи Бердышевой. Обе летом 2000 года приехали в Барнаул в поисках работы.
«Мы методично опровергали его ложные показания, и в итоге он начал признаваться» — так комментировал процесс получения признания Манишина подполковник Иван Ерыкин. Оперировали ли силовики какими-то конкретными уликами, подполковник не уточняет.
По его словам, действия Манишина отличаются от типичного поведения маньяков: начав убивать, обычно люди такого типа уже не могут остановиться. Манишин же испугался — особенно после того, как увидел останки Ксении Киргизовой и узнал, что ее отец — влиятельный бизнесмен. «Страх для него является ограничителем, — рассуждает Ерыкин. — И страх стал одним из триггеров, что заставило его понять, что, если не остановиться, будет проблематично уйти от наказания».
После самоубийства Анисимова Манишин решил, что это его шанс — поэтому после смерти первого подозреваемого абитуриентки больше не пропадали. Кроме того, вскоре он познакомился со своей гражданской женой — на следствии преступник рассказывал, что они жили счастливо.
Уголовное дело против Манишина насчитывает 69 томов, отчитывался СК. Суд проходил в закрытом режиме из-за того, что часть жертв на момент убийств была несовершеннолетними.
«По делу проходили десятки свидетелей — те, кто в 2000-е были студентами, абитуриентами и сотрудниками приемных комиссий, жители районов, где жил и работал фигурант, — писала о процессе „Газета.ру“. — Всего в ходе слушаний были озвучены показания более чем 50 человек и результаты нескольких экспертиз. Специалисты признали Манишина полностью вменяемым».
Адвокат Манишина продолжала утверждать, что ее подзащитный оговорил себя и в деле нет доказательств, которые подтверждали бы его вину. «При этом она не объяснила, по каким причинам и в связи с чем Манишин мог бы себя оговорить. Он последовательно говорил о том, что признает вину. И дополнений по этой позиции от него не поступило», — рассказывала журналистам прокурор Марина Телилицина.
1 октября 2025 года Калманский районный суд Алтайского края приговорил Манишина к 25 годам лишения свободы: первые семь лет он проведет в тюрьме, оставшиеся 18 — в колонии строгого режима. Из-за истечения срока давности назначить ему пожизненное заключение было невозможно.
При оглашении приговора судья упомянула вещественные доказательства из материалов уголовного дела, в том числе изъятую у Манишина при обыске книгу «Заговоры сибирской целительницы».
«Закладка была на заговоре „Как стереть себе память“, в котором повествуется рассказ об изнасиловании и о том, как стереть из памяти последствия, — цитирует алтайское издание „Толк“ бывшего следователя по делу Ивана Зеленского. — Когда допрашивал Манишина, то уточнил, что это за литература, он пояснял, что после совершенных преступлений ему становилось морально плохо, тяжело. Он пользовался услугами экстрасенсов, психоаналитиков, воспоминания начали его угнетать. Как он говорил, „стало плохо по жизни“ — состояние страха, ужасные сны. Заговоры он читал тогда, когда становилось совсем невыносимо».
По словам подполковника Ерыкина, осужденный Виталий Манишин уже выразил желание вместо отбывания срока «отправиться на СВО».
«Медуза»